ФОРУМ ПРАКТИКУЮЩИХ МАГОВ
Вы хотите отреагировать на этот пост ? Создайте аккаунт всего в несколько кликов или войдите на форум.
Moon

Первое Правило Ведьмы

Перейти вниз

Первое Правило Ведьмы Empty Первое Правило Ведьмы

Сообщение автор Рада Сб 28 Апр 2012, 21:43


Первое Правило Ведьмы

Ведьма сидела, откинувшись в кресле и закрыв глаза. Она дышала глубоко и размеренно, стараясь расслабиться.

– Что, девочка моя, нервничаешь?

Ведьма открыла глаза и улыбнулась.

– Рада видеть тебя, Магистр. Впрочем, как и всегда.

– Что ж у тебя улыбка такая нехорошая, маленькая ведьма? – ее собеседник устроился в кресле напротив, закинув ногу на ногу. – Или радость твоя неискренняя?

– Устала просто, Магистр, - Ведьма лениво потянулась. – Работы много. Но это тоже – обычное явление. Тебя давно не было. Где пропадал? Что ж в гости не заглядываешь?

– Других дел хватает, - Магистр вытряхнул сигарету из пачки и оглянулся в поисках пепельницы. Пепельницы не было. Он пожал плечами и зажег огонек на ладони. Прикурил, стряхнул пепел на толстый бирюзовый ковер и заглянул Ведьме в глаза.

– Прекрати! – Ведьма отвернулась. – И вообще, я здесь не курю.

– Мешает? – в голосе Магистра звякнул насмешливый колокольчик.

– Это смотря что, - мутно ответила Ведьма. – Кстати, вон блюдечко для окурков.

– Ты же здесь не куришь, – Магистр провел рукой над блюдцем, длинные пальцы его дрогнули, и тонкий фарфор отозвался вибрирующим звуком, пронзительно вгрызающимся в уши. – Вот так-то лучше.

Магистр выдохнул сигаретный дым, и его колечки захватили фарфоровую пыль, унося вверх.

– Для тебя старалась, - Ведьма недовольно хмурилась. – Хоть бы спасибо сказал.

– Спасибо, девочка моя! – смешливые колокольчики прыгнули на обтянутые черным бархатом стены и завязли в мягкой ткани. – Ты, как и обычно, доброжелательна.

– Разумеется, - голосом Ведьмы можно было резать бумагу. – А ты, как и обычно, насмехаешься.

– Не обращай внимания, маленькая ведьма, - Магистр протянул руку, охватывая пальцами подбородок Ведьмы, поворачивая ее голову и настойчиво заглядывая в глаза. – Ну, хватит крутиться. Звала ведь. Зачем?

– Просто поговорить… - Ведьма рассеянно крутила на мизинце серебряное кольцо-печатку. – Соскучилась.

- Ты – да соскучилась? – Магистр убрал руку и посмотрел на Ведьму задумчиво. Бархатные стены сморщились, окутываясь серой дымкой. – Скажи лучше, о чем спросить хотела?

– Я лучше тебе покажу.

Ведьма вытянула руки, и пламя свечей заколыхалось, протягиваясь вслед за пальцами. Рунное кольцо вспыхнуло алым, и луч, выстреливший из него, начертил овал на туманной стене. Руки Ведьмы все тянулись и тянулись, бескостно изгибаясь, рисуя странные фигуры, а огонь послушно следовал за ними, высвечивая вычурную раму зеркала из черного обсидиана.

– Эффектная картинка, маленькая ведьма, - Магистр растер потухшую сигарету на ладони. – И что дальше?

Ведьма дернула бровью, и зеркало задрожало, поверхность его зарябила мелкими смоляными волнами, рама поблекла.

– Сосредоточься! Что за манера отвлекаться? Вдохни, выдохни и продолжай! Мало ли что я говорю! – Магистр резко хлопнул по подлокотнику кресла, и Ведьма кивнула, продолжая хмуриться. Волны на зеркальной глади пропали, и бесконечный коридор свечных огоньков протянулся вдаль.

– Вот… – выдохнула Ведьма. – Смотри.

Магистр наклонился вперед, заглядывая в зеркальный коридор. Где-то в глубине обсидиана открылось окно, поплыло к поверхности зеркала, закрывая свечи, заполняя пространство.

– Ну и?

– Ну и вот…

Окно застыло, окруженное огоньками. Казалось, что просто открылась дверь в другую комнату. За столом сидел человек. Редкие седые волосы неопрятно топорщились, длинный скучный нос был расчерчен фиолетовыми прожилками, как рубашка дешевой карты. Человек злобно грыз колпачок ручки и теребил лист бумаги, оставляя на нем жирные отпечатки пальцев.

– Кариес заработает, – усмехнулся Магистр.

– Да у него и зубов-то своих, наверное, уже нет, – отозвалась Ведьма.

– Нда… Старик. И зачем он тебе нужен? В приличные любовники он не годится.

– Издеваешься, Магистр? – Ведьма уловила звякнувшую в голосе собеседника насмешку. – Да будь он последним мужчиной на земле… Впрочем, он уже и не мужчина.

– Вот и я об этом, – от смеха Магистра дрогнула зеркальная рама, и чеканные цветы на ней затрепетали лепестками, роняя пыльцу на бирюзовый ковер. – Так зачем он тебе?

– Да не он мне, – сморщила нос Ведьма. – Это я ему за какой-то надобностью. Тянет, тянет… Понимаешь, Магистр, атакует.

– Дурак он, что ли? – удивился Магистр. – Кто ж на ведьму прыгает? Самоубийца. Слушай, может, у него какой суицидальный синдром или что-то в этом роде?

– Ну ты спросил! Я тебе что, доктор?

– Мне – нет. А вот ему?

– И ему – не доктор. Пусть к психиатру обратится. Там его вылечат. Там всех вылечивают.

Магистр растер ногой золотистую пыльцу, тускло поблескивающую на ковре. Острый носок туфли засверкал переливом.

– Маленькая ведьма, ты забыла Первое Правило, как я вижу.

– Ничего я не забыла! – Ведьма начала злиться. Она закусила губу и нервно закачала ногой, подбрасывая тапочек. Черный мех беспомощно колыхался, а задник тапочка глухо постукивал о толстый ковер.

– Да ну? – Магистр прищурился, и в его глазах закружились серые облака, свиваясь туманными кольцами. – Тогда скажи мне это Правило.

– Что ты пристал – скажи, скажи… – Ведьма уронила тапочек и рассердилась еще больше. – Ты лучше скажи, что с этим делать! – она махнула в сторону окна.

Старик за столом продолжал теребить лист бумаги. Хрящеватые уши его подергивались, как у собаки, словно краем сознания он улавливал разговор в зазеркалье. Мутноватые маленькие глазки обшаривали комнату, задерживаясь на стене. Со стороны Ведьмы и Магистра этой стены не было и, видимо, старик что-то чувствовал. Он явно нервничал, а колпачок ручки был похож на варежку, истрепанную щенком.

– Фамилия у него смешная, - заметил Магистр. – А что это он, кляузу какую-то пишет? Делать человеку нечего.

– Опять подсмотрел?

– Да ну, что там подсматривать. Глупости. Еще напрягаться ради такого… Он сам все написал.

Ведьма вытянула шею, с любопытством заглядывая в лист бумаги перед стариком. «Устный Юсеф» – прочла она.

– И действительно.

– И как только могут люди жить с такой фамилией? – продолжал развивать мысль Магистр. – Если уж хотелось ему так стать писателем, ну, назвался бы Толстым... или Достоевским. Все приличнее как-то. Да и звучит гордо. Узнаваемо так. А то – Устный… Так и тянет на неприличные сравнения.

– Анекдот, что ли, вспомнил? – понимающе хмыкнула Ведьма. – Про секретаршу? Типа – могу исполнить эту переписку в устном виде?

– Ну да, – смех опять поколебал зеркальную гладь, и картина комнаты расплылась, прячась в туманном отблеске свечей. – Не расслабляйся! – прикрикнул Магистр. – Видишь, контакт пропадает.

– А тебе что, интересно рассматривать этого любителя устного творчества? Фольклорист, тоже мне! – Ведьма махнула рукой, прищелкнув пальцами. Рунное кольцо поймало золотой огонь, затягивая окно в комнату сеткой с шестигранными ячейками.

– Да ладно, что-то в нем есть, наверное, - задумчиво протянул Магистр и хлопнул в ладоши. Сетка Ведьмы распалась, комната опять приобрела четкие очертания. Старик за столом оглядывался, крутил головой. На морщинистом лице было столь явно написано недоумение, что Магистр опять расхохотался.

– Послушай, маленькая ведьма, этот идиот в слюнявчике тебе нужен.

– И для чего, хотела бы я знать?

– Для того, чтобы ты вспомнила о Первом Правиле.

– Мне его жалко.

– Вот этого дурака? – Магистр недоверчиво посмотрел на Ведьму. – С каких пор ты стала такая добрая, любовь моя?

– Знаешь, Магистр… Когда-то у меня была классная. Звали ее Бронислава Казимировна…

– Приятные воспоминания детства, – прокомментировал Магистр, закуривая сигарету. Колечки дыма взлетали, оседали на цветах резной зеркальной рамы, опутывали их сложной паутиной.

– Ну, да… детства, - Ведьма немного смутилась. – Так вот, я ее не любила. Она была… На редкость тупая она была. И агрессивная. Совсем как этот любитель фольклора.

– И что с того? – Магистр выпустил еще одно дымное колечко и с удовлетворением наблюдал, как поверх зеркальной рамы появилось ее точное повторение из пушистого серого дыма.

– Так вот, когда я о ней вспоминаю, я думаю – она ведь была просто старой глупой бабой. И мне ее жаль…

– Понятно. Воспоминания детства не дают тебе покоя. И приводят к нарушению Правил. Ну, ладно…

Магистр бросил окурок в зеркало. Мелькнул алый огонек, проникая за охраняющий круг. Сигарета упала прямо на стол, поджигая край бумажного листа. Старик закричал, испуганно вскакивая. Его глаза выпучились, он растерянно смотрел на окурок с золотым ободком по фильтру, возникший прямо из воздуха. Бумага дымилась, распадаясь черными хлопьями пепла.

– Ну зачем ты так, Магистр?

– Мне так захотелось.

Старик заметался по комнате, продолжая кричать с какими-то визгливыми пронзительными нотками. Бумага догорала, оставляя жирное пятно сажи на столе. В комнату вбежала женщина.

– Где ты была, когда мне было нужно? – набросился на нее старик, блестя слезящимися глазками. – Обычно же – прямо вездесущая сучка, никуда от тебя не деться! Но стоит только действительно понадобиться – так не дозовешься!

Женщина растерянно замерла, но тут же пришла в себя.

– Ах ты, сукин сын! И мать твоя была сукой! И бабка! И прабабка! И вообще весь род Устных по женской линии – это собачьи самки вольного поведения! Шлюхи собачьи!

Старик бросился на женщину, перекашивая морщины на лице и некрасиво шевеля тонкими хрящами ушей.

Магистр провел ладонью, и окно закрылось. Осталось только зеркало из черного обсидиана в вычурной раме с золотистыми цветами и горящие свечи, освещающие комнату.

– Что это было? – поинтересовалась Ведьма, срывая цветок с зеркальной рамы и медленно обрывая лепестки.

– Скандал, как я понимаю, – сообщил Магистр, тоже срывая себе цветок и вставляя его в петлицу.

– Ну и что же ты предлагаешь? – Ведьма оборвала все лепестки и растирала их рунным кольцом на ладони.

– Полюби его. Честно тебе говорю – поможет. Полюби и сделай все, чтобы помочь ему.

– В чем помочь? – Ведьма высыпала порошок в белую фарфоровую чашку.

– Найти свое место в мире.

– Я попробую.

– Любовь моя, нужно не пробовать, нужно делать.

Ведьма кивнула и бросила в чашку с порошком комок воска. Рунное кольцо начало переливаться радужным блеском, разбрасывая по чернобархатным стенам серебристые искры. Несколько искр упали в чашку, расплавляя воск, смешивая его с порошком из зеркального цветка. Ведьма быстро подхватила мягкий комок, и ее пальцы запорхали, формируя фигурку. Магистр одобрительно кивал, продолжая стряхивать пепел на толстый бирюзовый ковер. Он уже нарисовал пеплом геральдического грифона, когда Ведьма запела заклинание. Ее голос взлетал и падал, она то выкрикивала слова, то шептала их едва слышно, змеиным шелестом. Пальцы давили восковую фигурку, оглаживая ее, убирая детали, добавляя новые. Вот на голове фигурки возник маленький выступ – нос. Три вмятинки стали глазами и ртом, а небольшие полукружия по бокам головы – ушами. Ведьма подхватила костяной нож со стола и нарисовала тонким лезвием пальцы на руках и ногах куклы.

– Половую принадлежность обозначь, – тихо сказал Магистр, растирая грифона и начиная рисовать поднявшегося на задние лапы льва. Бирюзовый ковер спокойно светился, оттеняя дымчатость серого рисунка.

Ведьма подняла над головой законченную куклу, рассматривая ее. Кивнула какой-то своей мысли и нежно улыбнулась, проводя ритуальным ножом по низу живота фигурки, отсекая небольшой выступ.

– Умница, – похвалил Магистр. – Видишь, обозначение половой принадлежности очень важно.

В далекой серой комнате, залитой яркими золотыми солнечными лучами, старик схватился за живот, корчась от боли. Горячая струйка мочи, смешанной с кровью, потекла по его ногам, пачкая брюки.

Ведьма продолжала нежно улыбаться, и глаза ее блестели от любви. Рунное кольцо выбросило сноп искр, охвативших восковую куклу. Ведьма медленно провела кончиком ножа от шеи до паха фигурки, вскрывая ее. Длинным ногтем она подхватила крошечный комок, оказавшийся в раскрытой груди куклы, и размазала его по бирюзовому ковру. Толстый ворс поглотил маленький кусочек воска, меланхолично вздохнув.

В далекой серой комнате, где солнечные лучи рисовали странные шестиугольные узоры на стенах, старик беспомощно осел в кресле, задыхаясь и хрипя, хватая воздух губами, подернувшимися бледно-фиолетовой пленкой.

Ведьма ласково погладила куклу по голове и быстрым движением переломила ей шею.

– Почему ты это сделала? – спросил Магистр, рисуя пеплом женщину, сидящую на льве. Тонкие пальцы женщины были перевиты жесткой львиной гривой, волосы ее развевались за спиной, напоминая серое дымчатое облако, а губы изгибались насмешливо и печально.

– Это – его путь в мире, Магистр, – влюбленно выдохнула Ведьма. – Теперь он там, где его никто никогда не обидит, не назовет сукиным сыном, никогда не оскорбит. И где он сам не сможет никого оскорбить. Он там, где ему будет хорошо и спокойно. По крайней мере, я на это надеюсь.

– Да, но почему?

– Первое Правило Ведьмы, Магистр, – ее взгляд, полный обожания, переместился со сломанной куклы на Магистра. – Нужно любить людей, ты сам меня этому учил.

– Умница, маленькая ведьма, – Магистр поднялся. – Закрывай зеркало, девочка моя. Урок ты усвоила.

Ведьма сладко потянулась, открывая глаза. Опиумные палочки догорели, рассыпавшись серо-черными хлопьями в подставках курильниц. Она лениво поднялась, зажгла кедровые палочки и переставила белую фарфоровую чашку со стола на полку. В чашке застыл кусок воска, испачкавший потеками тонкий фарфор. Лицо Магистра заколыхалось в воздухе, его губы складывались в улыбку.

– Ты не забудешь больше о Первом Правиле, маленькая ведьма?

– Нет, Магистр.

Изображение дрогнуло и растворилось, уносясь вверх со струйками ароматного дыма. Ведьма достала тетрадку, раскрыла ее и задумалась, прикрыв глаза. Рунное кольцо поблескивало на пальце, ловя лунный свет из окна.

В далекой серой комнате, где такой же лунный свет чертил полоски на унылых стенах, на полу лежал, скрючившись, старик. Его морщинистое лицо было цвета пепла от длинных тонких сигарет с золотым ободком.

– А штаны были почти новые, – вздохнула женщина, рассматривая старика. – Может, отстираются?

«Первое Правило Ведьмы – Любовь», – записала в тетради Ведьма. – «Людей нужно любить. И если приходится делать что-то для них неприятное, то это – ради их же блага. Так же, как наказывают ребенка, который плохо себя ведет. Но тот, кто наказывает ребенка, все равно любит его. Поэтому Первое Правило Ведьмы – Любовь. И все делается – только с любовью. Не из ненависти, а из любви. Потому что так – нужно и правильно».

Она закрыла тетрадь.

– Ты ни о чем не жалеешь, маленькая ведьма? – спросил Магистр, возникая в темном углу комнаты. Зеркальный цветок отсвечивал золотыми искрами в петлице его пиджака.

– Любить – приятно, – отозвалась Ведьма, и насмешливые колокольчики раскатились по комнате, покачивая подвески люстры.

– Я рад, что ты это поняла, – и смех Магистра присоединился к колокольчикам Ведьмы.

В далекой серой скучной комнате лежал мертвый старик. Брюки с него сняли и унесли в стирку, и угреватая бледная кожа его ловила последние лучи уходящей луны.
Рада
Рада
Маг форума
Маг форума

Женщина Сообщения : 1165
Репутация : 257
Дата регистрации : 2011-07-09
Откуда : Россия. Санкт-Петербург

Вернуться к началу Перейти вниз

Вернуться к началу

- Похожие темы

 
Права доступа к этому форуму:
Вы не можете отвечать на сообщения